– Сказано тута, – заявил Мелимон, тыча пальцем в пергамент. – Что, дескать, арахнид где-то в этих лесах завелся. А кто его, значитца, прибьет, тому градоначальник Раднога, Марет Исаиглас, собственноручно три серебряные пласы вручит.

– Ого! – сказал Сеорид, задумчиво почесав щетину на подбородке. – В прошлый раз сколько нам за арахнида отвалили, а?..

– Две пласы, – тотчас ответил Родерик.

– И еще Эттилю лошадь подарили, – прогудел дотошный Дубалин.

На него все тут же замахали руками и зацыкали – мол, при чем тут лошадь? Лошадь тут совсем ни при чем! Дубалин засмущался и стал бубнить что-то совсем невнятное. Оставив в покое Дубалина, отряд снова сосредоточился на столбе с пергаментом.

– Эх, кабы не принцесса... – вздохнул Мелимон.

– Да что принцесса! – отмахнулся Янган. – Ничего с ней за пару дней не станется... Знать бы только, где арахнид сидит, можно было бы на пару дней и подзадержаться!

– Во! Точно, – подтвердил Родерик. – Если б знать – где. Иначе по лесам его можно месяц выслеживать. А то и два.

– А в прошлый раз за неделю управились! – возразил Эттиль.

Сеорид беззлобно взлохматил волосы на голове самого юного члена отряда.

– В прошлый раз нам повезло, дурья твоя башка. – И, вздохнув, добавил: – Хотя, конечно, жаль три пласы выпускать, когда те сами в руки плывут.

– Ты до них доплыви сначала, – встряла Талеминка. – Забыл уже, как я тебе в тот раз от яда руку лечила целый месяц?

– Пуляться из самострела надо было метче – тогда бы и лечить не пришлось, – пряча улыбку, возразил Сеорид.

– Ну-ну, – хмыкнула Талеминка, хлопнув по притороченному к седлу самострелу. – В следующий раз сам стрелять будешь. А я на тебя посмотрю.

– А ты вместо него, стало быть, на арахнида с мечом пойдешь? – сверкнул зубами Янган.

Талеминка пожала плечами, не приняв шутки:

– Могу и с мечом.

– Будет вам ругаться, – подвел черту Родерик. – Все одно – охотиться за этой тварью не будем. Некогда.

В этот момент Янган встретился глазами с Дэвидом. Всегдашняя улыбка никуда не пропала, но взгляд черноволосого воина вдруг стал пристальным и острым.

– Слушай, колдун! – сказал он, не отпуская взгляда Дэвида. – Может, ты, чем поможешь? Сумеешь найти в этих лесах арахнида? Три серебряные пласы нам не помешали бы, как, по-твоему?

Все повернулись к Дэвиду. На перекрестке установилось напряженное молчание. В самом деле, в своем обсуждении они как-то выпустили из виду загадочную персону, принятую в отряд три дня назад.

Как теперь поведет себя колдун? Что он скажет? То, что «Последний союз» вытянул из колоды джокера, было ясно всем. Неясно было, какой картой обернется джокер. Козырным тузом?.. Валетом?.. Двойкой?

– Можно и попробовать, – пожал плечами Дэвид, ясно понимая, с каким вниманием ждут его ответа. – Но... вы мне только одну вещь объясните сначала.

– Да что угодно! – Мелимон от избытка чувств хлопнул кулаком по ладони.

– Кто такие арахниды?

На перекрестке надолго установилась ошеломленная тишина.

Первым голос вернулся к Мелимону:

– Вот так, так! – удивленно протянул он. – Так ты что же, совсем ничего про арахнидов не слыхал?

– Нет.

– Ну и ну! – сделал круглые глаза гном. – Колдун, а про этих существов ничего не знаешь!. Дела-а!.. Из них же, я слышал, массу всяких колдовских зельев варят.

Дэвид пожал плечами:

– Мне для колдовства посторонние предметы не нужны... Кстати, где эти колдуны живут?

– Какие?

– Которые из арахнидов зелья варят.

– А я знаю? – удивился Мелимон. – Живут, наверное... где-то. Не зря же люди бают!

Дэвид усмехнулся и сказал:

– Ладно, давайте-ка объясняйте, на что похож ваш арахнид. Попробую отыскать.

Заговорили все разом, для лучшего объяснения вовсю используя мимику и жестикуляцию. Особо рьяные порывались рисовать очертания зловещего арахнида б дорожной пыли. В конечном итоге стало ясно, что арахнид – это здоровенный паук с человеческим торсом, возвышающимся там, где у нормального паука должна быть голова. Так сказать, паук-кентавр. Дэвид поначалу вообще засомневался в существовании такой твари, но члены «Последнего союза» клялись и божились, что уж арахниды-то – это не байки и не сказки, потому как сами год назад завалили такую тварюгу и честно пропили заработанные на этом деньги.

Когда Дэвид представил себе паука размером с лошадь, его замутило, но отступать уже было поздно. Попросив не беспокоить его во время работы, Дэвид сошел с дороги, сел под ближайшее дерево, закрыл глаза, расслабил мышцы, успокоил мысли и чувства. Несколько секунд он колебался, какую стихию выбрать базой для нового заклинания? Огонь не подходил, это было очевидно. Свет... кажется, пауки не любят света. Значит, остается Воздух. Дэвид сделал соответствующие пассы, сплел заклятие. Его внимание стало прозрачным ветром и потекло, как незримый поток, по лесу, касаясь листвы, корней, веток, травы, животных и птиц, мха и камней... Он перестал ощущать свое тело, он стал ветром, проносящимся над полями и реками, дорогами и лугами... Где-то далеко справа он больше почувствовал, чем увидел, средних размеров город с окружающим его частоколом... Повернул в другую сторону... Помчался по лесу с невероятной скоростью – впрочем, ветру, которым он стал, эта скорость была в самый раз. Он был здесь, там, еще где-то – не связанный больше оковами плоти, он мог быть в нескольких местах одновременно, ощущать, видеть, искать... Обнаружив искомое, он глубоко вздохнул, стремительно вернулся в тело и, открыв глаза, помотал головой, чтобы побыстрее прийти в себя.

Честная компания ждала его там, где он ее оставил.

– В этом направлении. – Дэвид указал рукой налево и помедлил, пытаясь сопоставить то, что он видел в состоянии ветра, с реальными, земными расстояниями. – Не меньше дня пути. Когда ближе подойдем, точнее скажу... А Радног справа будет, так ведь?

– Ага, – ответил Филлер. – А ты что, был там, что ли?

– Нет. Просто увидел справа какой-то город.

– Аааа... Да, это Радног. Должно быть.

Ехали быстро, готовые в любой момент встретить арахнида – буде тот пожелает отправиться им навстречу. В какой-то момент, у Дэвида возникло подозрение, что арахнид почувствовал чужой взгляд и зашевелился в своем логове, устроенном среди ветвей огромной древней ели.

– Он меня почуял, – сообщил колдун.

– Да? – Родерик поскреб бороду. – И че?

– Пока ничего. Ждет.

– Ну, пусть ждет. Главное, чтоб не убег, паразит.

Ночевали в лесу, выставив охрану и держа оружие под боком. Ранним утром, встав до рассвета, отправились дальше. С дороги свернули еще вчера вечером, теперь же пришлось и вовсе спешиться и вести лошадей под уздцы. Лес стал густым и влажным.

– О! – недовольным голосом буркнул Дравнир, указав толстым пальцем куда-то вверх.

Дэвид поднял голову. Сначала ему показалось, что он видит между деревьев несколько тюлевых занавесок... Потом, присмотревшись, понял: это паутина.

– Тут он, гаденыш, неподалеку, – нервно сжимая в руках топор, сообщил Мелимон то, что всем и так было ясно. – Далеко еще?

– Далеко, – успокоил его Дэвид. – Хорошо еще, если к вечеру доберемся.

Но вышло совсем не так, Едва солнце перевалило за полдень, Дэвид во время очередной проверки почувствовал, что тварь сорвалась с места и стремительно движется в их сторону. Вряд ли арахнид узнал об отряде – нет, скорее ему удалось определить направление, откуда едва ли не каждые полчаса приходил беспокоящий чужой взгляд...

– Стойте! – Дэвид резко поднял руку. – Он к нам бежит! Господи, ну и скорость...

Иногда спускаясь на землю, но, почти всегда предпочитая скользить по верху, по тропам, проложенным в гуще ветвей, арахнид двигался быстрее, чем лошадь, скачущая галопом.

«Последний союз» развил бурную деятельность. Лошадей отвели чуть назад и крепко привязали. Гномы встали в первую линию, закрывшись щитами, которые скрывали их почти полностью. Люди, как более подвижная пехота, расположились на флангах. Дэвид и Талеминка в центре. В руках у девушки плясал взведенный самострел. Дэвид вдруг очень остро пожалел, что побрезговав вонючими разбойничьими доспехами, взял в качестве трофея только меч предводителя.